Научная библиотека ЧелГУ
Обратно к выставкам
Комментарии
«Живы. Выдержим. Победим!»: Ольга Берггольц
Комментарии
Комментарии
Мы предчувствовали полыханье
этого трагического дня.
Он пришел. Вот жизнь моя, дыханье.
Родина! Возьми их у меня!
1941
9 мая 2025 года мы отметим 80 лет нашей выстраданной Победе в Великой Отечественной войне, а 27 января исполнился 81 год освобождения Ленинграда, бывшего в кольце окружения почти 900 дней! Блокада Ленинграда — одно из самых страшных, трагических событий в истории страны, страдания жителей были ужасающими, а сила духа беспримерна.
Поэтесса Ольга Берггольц (1910–1975) пережила в родном городе всю блокаду.
16 мая 2025 года исполнится 115 лет со дня рождения поэтессы-блокадницы. С ее творчеством знакомит выставка и рассказывает, как удивительно красивая, талантливая женщина боролась за жизнь и помогала ленинградцам выжить в сложнейших условиях. Голосом надежды блокадного города стал ее голос, духовной сутью Победы.
Мы знаем — нам горькие выпали дни,
грозят небывалые беды,
но Родина с нами, и мы не одни,
и нашею будет победа.
(Я буду сегодня с тобой говорить, 1941)
Я никогда героем не была.
Не жаждала ни славы, ни награды.
Дыша одним дыханьем с Ленинградом,
я не геройствовала, а жила.
(Февральский дневник, 1942)
Грянула Великая Отечественная война. В сентябре 1941 года Ленинград оказался в блокаде, продовольственные склады немцы разбомбили. В октябре эвакуировали на самолете известнейших людей Ленинграда: композитора Шостаковича, писателей Зощенко, Ахматову и других. Ольга Берггольц от эвакуации отказалась, записав в дневнике: «Я должна была встретить испытание лицом к лицу. Я понимала: настало мое время, когда я смогу отдать Родине все — свой труд, свою поэзию».
Но я в печальном городе осталась
Хозяйкой и служанкой для того.
Чтобы сберечь огонь и жизнь его.
И я жила, преодолев усталость.
Я даже пела иногда. Трудилась.
С людьми делилась солью и водой.
Я плакала, когда могла. Бранилась
С моей соседкой. Бредила едой.
(Ленинградке, 1942)
Каждый день в осажденном городе таяли запасы продовольствия, главным продуктом питания оставался хлеб. Рабочие и инженеры получали в день 250 грамм хлеба, служащие, пенсионеры, дети — 125! Муки в этом хлебе почти не было, были отруби, целлюлоза, норму установили уже с 20 ноября 1941 года.
«125 блокадных грамм с огнем и кровью пополам» — строчку из поэмы О. Берггольц прочувствовали все блокадники.
Кроме голода ленинградцы были измучены бомбежками и холодом, жили в домах без воды, тепла, света и канализации. Воду брали в Неве, остановился транспорт, до работы изможденные люди ходили пешком, не освещались улицы, в городе расплодились тысячи крыс. В январе 1944 года котенок в Ленинграде стоил 500 рублей! Очевидцы вспоминали, что грызуны передвигались по городу огромными колониями, полчищами, когда переходили дорогу, трамваи вынуждены были останавливаться.
На первый план вышла дистрофия, ставшая основой причиной смерти людей, каждый блокадник терял близких.
В 1942 году от голода умер муж Ольги Берггольц — Николай Молчанов. Об этом с огромной болью она написала в дневнике: «…Война сжевала Колю, моего Колю, — душу, счастье и жизнь».
Не отыскать в снегах трамвайных линий,
одних полозьев жалоба слышна.
Скрипят, скрипят по Невскому полозья:
на детских санках, узеньких, смешных,
в кастрюльках воду голубую возят,
дрова и скарб, умерших и больных.
(Февральский дневник, 1942)
30 января 1942 года Гитлер заявил: «Ленинград мы не штурмуем сейчас сознательно. Ленинград выжрет самого себя», через несколько недель «Ленинград, как спелое яблоко, упадет к нашим ногам…».
Дрожа, запросят плена, как пощады,
не только люди — камни Ленинграда.
(Февральский дневник, 1942)
С началом войны Ольга Федоровна пришла работать добровольно в редакцию ленинградского радио. В часы бомбежек Ленинграда она дежурила на крышах, тушила бомбы-зажигалки, могла погибнуть от обстрелов по дороге в радиокомитет, но шла туда, убежденная в правоте и будущей победе, эти чувства были выше голода и страха смерти. А когда не хватало сил от истощения идти домой пешком, она ночевала в радиостудии.
У осажденного Ленинграда, сдавленного блокадным кольцом, была только одна связь с внешним миром и источник информации — радио, работавшее ежедневно.
Ольга Берггольц выступала в эфире каждый день, начиная выступления так: «Внимание! Говорит Ленинград! Слушай нас, родная страна!».
Она читала письма слушателей, очерки, обращалась к жителям города, как сохранить в себе человеческое достоинство, читала текст из «Войны и мира» Л. Толстого, делилась верой в победу, каждое выступление заканчивала стихами:
...Я говорю с тобой под свист снарядов,
Угрюмым заревом озарена.
Я говорю с тобой из Ленинграда,
Страна моя, печальная страна...
1941
«Личный враг Гитлера» — таким титулом наградили поэтессу фашисты. По радио ленинградцам сообщали новости фронта, а страна знала, что Ленинград не сдан. Москва транслировала передачи Ленинграда на всю страну. Голосом Москвы стал Юрий Левитан, а голосом блокадного Ленинграда — хрупкая, красивая, сильная духом Ольга Берггольц.
Мы с тобою танков не взрывали.
Мы в чаду обыденных забот
безымянные высоты брали, —
но на карте нет таких высот.
Где помечена твоя крутая
лестница, ведущая домой,
по которой, с голоду шатаясь,
ты ходила с ведрами зимой?
Где помечена твоя дорога,
по которой десять раз прошла
и сама — в пургу, в мороз, в тревогу
пятерых на кладбище свезла?
(Второй разговор с соседкой, 1944)
Именно голос Ольги Берггольц с особой душевностью, доверительностью стал необходим блокадникам. Ленинградцам помогало ее слово, входившее в замерзающие дома, спасало, объединяло, утешало, поднимало к сопротивлению.
О да, мы счастье страшное открыли,
достойно не воспетое пока,
когда последней коркою делились,
последнею щепоткой табака,
когда вели полночные беседы
у бедного и дымного огня,
как будем жить, когда придет победа,
всю нашу жизнь по-новому ценя.
(Февральский дневник, 1942)
Именно она в январе 1943 года сообщила радостную весть о прорыве блокады:
«Ленинградцы! Дорогие соратники, друзья! Блокада прорвана! Мы давно ждали этого дня, мы всегда верили, что он будет… Ленинград начал расплату за свои муки. Мы знаем — нам еще многое надо пережить, много выдержать. Мы выдержим все. Мы — ленинградцы…».
Выступления Ольги Берггольц в блокадном Ленинграде на радио в 1941–1943 годах вылились в книгу «Говорит Ленинград», она задумалась в разгар блокады, издана была в 1946 году, а затем изъята из библиотек и запрещена.
«Работа в Ленинградском радиокомитете дала мне бесконечно много и оставила неизгладимый след в жизни моей», — писала поэтесса, посвятив книгу всему трудолюбивому, скромному, героическому коллективу Ленинградского радиокомитета и всем, с кем трудилась в блокаду, кто умер от голода и обстрелов, кто сражался на фронте, стремясь разомкнуть блокадное кольцо.
В блокадном Ленинграде Ольга Берггольц написала свои лучшие стихи и поэмы: «Февральский дневник» (1942), «Ленинградская поэма» (1942), «Памяти защитников», «Твой путь» (1945).
Летом 1942 года газета «Комсомольская Правда» опубликовала поэму Ольги Берггольц «Февральский дневник», которую она писала январскими и февральскими ночами в Ленинграде, опухшая от голода и слез, в память о муже Николае Молчанове, умершем от дистрофии в январе 1942.
Помимо радио поэтесса выступала перед ленинградцами на заводах, в воинских частях и на кораблях Балтийского флота. Всю войну еженедельно она приходила на завод «Электросила», работавший в 4-х километрах от фронта, для общения с кружком, организованным до войны: читала стихи, обсуждала фронтовые новости, а потом шла обратно в радиокомитет более десяти километров пешком, падала в голодные обмороки по дороге.
Город боролся: в осажденном Ленинграде работали школы, ремесленные училища, заводы, Публичная библиотека, госпитали и ученые.
Да, мы не скроем: в эти дни
мы ели землю, клей, ремни;
но, съев похлебку из ремней,
вставал к станку упрямый мастер,
чтобы точить орудий части,
необходимые войне.
Но он точил, пока рука
могла производить движенья.
И если падал — у станка,
как падает солдат в сраженье.
(Ленинградская поэма, 1942)
Каждый воспринимал как личное обращение строчки О. Берггольц из поэмы:
Что может враг? Разрушить и убить.
И только-то?
А я могу любить,
а мне не счесть души моей богатства,
а я затем хочу и буду жить,
чтоб всю ее, как дань людскому братству,
на жертвенник всемирный положить.
(Твой путь, 1945)
В радиокомитете, в войну Ольга Берггольц познакомилась со своим будущим мужем Георгием Макогоненко.
...Я никогда с такою силой,
как в эту осень, не жила.
Я никогда такой красивой,
такой влюбленной не была.
(Из блокнота сорок первого года, 1941)
В августе 1942 года в Лениградской филармонии прозвучала Седьмая симфония Дмитрия Шостаковича, названная блокадной и ставшая музыкальным символом Ленинграда.
Музыка, стихи, книги давали ленинградцам силы жить и сопротивляться. Стала крылатой фраза из письма рабочих Кировского завода, обращенная ко всем ленинградцам в 1941 году: «Скорее смерть испугается нас, чем мы смерти».
Я говорю за всех, кто здесь погиб.
В моих строках глухие их шаги,
их вечное и жаркое дыханье.
Я говорю за всех, кто здесь живет,
кто проходил огонь, и смерть, и лед,
я говорю, как плоть твоя, народ,
по праву разделенного страданья...
(От сердца к сердцу, 1946)
После снятия блокады Ольгу Берггольц политуправление флота в 1944 году командировало в освобожденный Севастополь, где она общалась с жителями и воинами, участвовавшими в обороне города в 1941–42 годах и написала: «Ленинград и Севастополь — два невероятных светоча на моем жизненном пути».
Благодаря О. Берггольц страна узнала о группе немолодых женщин, назвавших себя бригадой «В помощь фронту». Женская бригада в дни обороны города ежедневно вручную добровольно стирала белье севастопольских госпиталей, которое им привозили целыми грузовиками! Перед стиркой они отжимали его от крови. Прачки погибали у своих корыт, «бомбы сыпались, как семечки из мешка», а оставшиеся в живых работали круглосуточно.
«От этого белья мгновенно багровела вода в корытах, и руки прачек становились красными выше локтя... Много крови лилось за Севастополь... и женщины…стирали, сушили, чинили белье круглые сутки...
Во время бомбежек уже не было в Севастополе пресной воды, воду прачкам привозили с переднего края, и они оставляли для питья по стакану в сутки на человека, а остальное шло на стирку...
Все кровавее становилось госпитальное белье — живого места не было, все больше белья требовали госпитали... По 80, по 90 простыней в день стирала каждая женщина! 78-летняя Ефимия Лобода выстирала за дни штурма более 8.000 простыней и пар белья»!
(Ленинград – Севастополь // Берггольц О. Говорит Ленинград. – Л., 1985. – С.181)
Книга О. Ф. Берггольц «Дневные звезды. Говорит Ленинград» (1959) — биографическая проза о своей жизни в истории страны, эмоциональный лирический дневник, художественная автобиография.
«Я раскрыла перед вами душу, как створки колодца, со всем его сумраком и светом. Загляните же в него!».
Книгу экранизировал режиссер И. Таланкин — фильм «Дневные звезды»(1966).
Не забудем: блокаду Ленинграда, длившуюся 872 дня, немцы осуществили вместе с финской армией. В блокаду погибло около 1 миллиона мирных жителей Ленинграда, из них лишь 10% от обстрелов, а 90% от истощения и голода.
Много умерших в блокаду жителей Ленинграда хоронили на Пискаревском кладбище. После войны там создали мемориал о блокадниках и защитниках города, и именно Ольге Берггольц, пережившей блокаду, поручили написать эпитафию на Мемориальной гранитной стене кладбища. Она стала автором надписи «Здесь лежат ленинградцы…», это реквием погибшим, где есть строка: «Никто не забыт и ничто не забыто». Фраза стала крылатой!
От сердца к сердцу. Только этот путь
я выбрала тебе. Он прям и страшен.
Стремителен. С него не повернуть.
Он виден всем и славой не украшен.
(От сердца к сердцу, 1946)
Дневники своей жизни Ольга Берггольц вела с 13 лет под девизом «абсолютная искренность и честность» и до последнего дня. Они не были опубликованы при жизни, а были изданы лишь в XXI веке. Чиновники решили: «Дневники содержат криминальные вещи. С целью сохранения доброго имени поэтессы и для безопасности государства дневники срочно надо закрыть».
Дневники изъяли в спецхран, ныне они в Российском государственном архиве литературы и искусства (РГАЛИ).
Дневники О. Берггольц уникальны, они показывают ее страхи, переживания, ошибки, отношения с известными людьми, душевную боль, развитие, самообличение. Дневники предельно искренни, беспощадно откровенны, интимны.
Из дневников известно, что жизнь послала Ольге Берггольц жестокие испытания: умерли две ее дочери, состоялся развод с первым мужем Борисом Корниловым, расстрелянным в 1938 году. По ложному доносу она сама в 1938 году в 28 лет попала в тюрьму, провела там полгода, подвергаясь побоям, на допросах ее, беременную, избивали ногами, и она потеряла ребенка. Запись в дневнике после выхода из тюрьмы: «Вынули душу, копались в ней вонючими пальцами, плевали в нее, гадили, потом сунули ее обратно и говорят: «Живи».
Второй муж Николай Молчанов умер от голода в 1942 году в Ленинграде, отец Ольги — военный врач, хирург, командир санитарного поезда в гражданскую войну — был выслан из Ленинграда в блокаду только за фамилию немецкого происхождения и отказ стать осведомителем!
В дневниках не скрыто, что после войны она лечилась от алкоголизма, сталкивалась с ложью, подлостью, предательством, обманом.
Дневники разоблачили казенную ложь о блокаде города и полны горечи и боли.
Пересказать их невозможно, читать эмоционально трудно, это работа сердца, открытие другого времени и жизни, которую нельзя переписать и забыть.
Свои дневники О. Берггольц считала «мучительной книгой радости и скорби».
У Ольги Берггольц были изумительные учителя, в ее творческой судьбе участвовали корифеи: Маршак, Чуковский, Горький, Ахматова, Зощенко, Пастернак, Твардовский.
Она хорошо знала коллег творческого цеха: Наровчатова, Кетлинскую, Антокольского, Дудина, Светлова, Смелякова, Шварца.
Редактором первых стихов и ее детской прозы стал Маршак, общение с Горьким продолжалось до его смерти, оставив в ее душе неизгладимый след.
Книга «Вспоминая Ольгу Берггольц» (Ленинград, 1979) вобрала впечатления о ней талантливых писателей и поэтов, читательские письма. В жизни она была очень привлекательной женщиной, вот как ее описал в первую встречу поэт С. Наровчатов в июне 1940 г.: «У незнакомки были светло-льняные волосы…. И… глаза, тоже лен, но не желтый, а голубой… Взгляд их был прям, обнажен и бесстрашен до отчаяния. Такая же душевная обнаженность, такое же бесстрашие ощущались в ее речах».
Писательница Вера Кетлинская поделилась в этой же книге курьезным случаем о спешившей к ней на лепешки в блокадном Ленинграде Ольге Берггольц: «Улицы были совершенно темны, она на ощупь пробиралась по тропке между сугробами и вдруг возле Филармонии споткнулась… и упала на полузанесенного снегом мертвеца. От слабости и ужаса она не могла подняться и вдруг услышала над собою свой собственный голос, читающий стихи… Ей показалось, что она умерла или сошла с ума», вскоре «она вспомнила, что в этот час транслировалась запись ее радиовыступления».
В XXI веке впервые опубликовали дневники О. Берггольц и письма.
В блокаду, после смерти мужа Николая Молчанова она написала трепетные, полные горя и вины письма к семье мужа: маме, сестре, брату — изданные в книге «Верили в Победу свято» (Санкт-Петербург, 2015, С. 8-35).
Ольга пишет родным мужа: «…непоправимо… умер Коля. Основная причина — типично блокадная: крайняя степень истощения… Он будет похоронен в братской могиле. У нас хоронят теперь так, других возможностей почти нет. У меня и наших друзей нет сил, чтоб везти его на саночках через весь город, и не набрать столько хлеба, чтоб устроить ему деревянный ящик. А индивидуальных могил теперь не копают даже за хлеб. Хоронят в братских. Но мы условились, мы поклялись друг другу, что оставшийся должен дожить до конца теперешней трагедии».
И я утрату понесла.
К ней не притронусь даже словом —
такая боль… И я смогла,
как вы, подняться к жизни снова.
(Ленинградская поэма, 1942)
В «Попытке автобиографии» читаем: «С каждым годом все труднее и труднее написать мне автобиографию... То, что я еще не досказала о себе — о прошедшем своем и настоящем, — непременно будет присутствовать в стихах и прозе...»
«Попытка автобиографии» опубликована в 1-ом томе собрания сочинений О. Берггольц.
В блокаду Ольга Берггольц носила значок ласточки, ставшей символом жизни Ленинграда. Блокадная ласточка — это значок, на котором птица изображена с письмом в клюве. Весной 1942 года ее носили на одежде многие жители города, как протест на заявление немцев: «Отныне даже птица не сможет пролететь через кольцо блокады». Есть видеосюжет, где Ольга Берггольц сама читает стихотворение о блокадной ласточке.
Маленькую ласточку из жести
я носила на груди сама.
Это было знаком доброй вести,
это означало: «Жду письма».
(Блокадная ласточка, 1945)
И, может, снова душу мир согреет
У нашего блокадного костра.
(Ленинградская осень, 1942)
Чтение стихов поэтессы, ее живой, негромкий, но твердый голос можно услышать в электронном читальном зале Президентской библиотеки и в аудиозаписях блокадного репортера Матвея Фролова. На портале Президентской библиотеки представлены электронные книги Ольги Берггольц военных лет: сборник стихов «Ленинград», изданный в 1944 году, пьеса 1945 года «Они жили в Ленинграде», написанная вместе с Георгием Макогоненко.
Истинным желанием Ольги Берггольц было всегда быть нужной стране и людям, говорить правду и, по её мнению, жизнь её счастливо сложилась, потому что главные даты жизни совпали с важными датами страны.
Она убеждена была в Победе в самое тяжелое время и поддерживала эту веру во всех, будила волю, говорила о взаимопомощи, верности Родине, дружбе, работе. Мужество, силу духа ленинградцев открыла всем в стихах и сохранила в памяти людей поэтесса блокадного Ленинграда Ольга Берггольц.
Поэт Евгений Евтушенко назвал лицом Победы Ольгу Берггольц:
У Победы лицо не девчоночье,
а оно как могильный ком.
У Победы лицо не точеное,
а очерченное штыком.
У Победы лицо нарыдавшееся.
Лоб ее, как в траншеях бугор.
У Победы лицо настрадавшееся —
Ольги Федоровны Берггольц.
(Лицо Победы, 1981)
Т. 2: 1930 - 1941 / [сост. Н. А. Стрижкова ; вступ. ст. Т. Ю. Красовицкой, Н. А. Стрижковой ; коммент. Н. А. Громовой, Н. А. Стрижковой] .– 2017. – 823 с., [16] л. ил. – Имен. указ..: с. 799-817 . – ISBN 978-5-9950-0765-4.
Т. 3: 1941 - 1971 / отв. сост. и авт. вступ. ст. А. П. Гаврилова, Н. А. Стрижкова ; коммент. О. В. Быстровой [и др.] .– 2020. – 839 с., [8] л. портр., факс. – Имен. указ.: с. 826-839. – ISBN 978-5-907174-34-4.